Ъ

Эта буква - твердый знак,
Знак-отшельник, знак-бедняк.
Нарасхват другие буквы,
Хоть у них попроще вид.
Этот в азбуке, как бука,
В одиночестве стоит.
Редко, робок и несмел,
Встанет в предложение
Словом взъем, взъярился, съел,
Въяве, объявление.
(Ну, объект еще, объем,
Объяснение, подъем).
И опять сидит, скучает,
Никого не замечает.
Вспоминает он о чем?
Да о том, наверное,
Как он был богачом,
Буквой самой первою!
В те, в былые времена,
В алфавите шла война.
Непонятная народу,
Нелюбимая нигде,
Буква ять мутила воду,
Ущемляя букву Е.
(Ять стояла в слове ведать,
Е - в словах бежать, обедать,
В слове речь ее опять
Вытесняла буква ять).
Твердый знак был как вожак -
Верховодил твердый знак.
Верховодил бестолково,
Но с улыбкой на лице
Мог пролезть в любое слово,
Встать в середке и в конце.
Был, наверное, уверен,
Что он главный в мире знак,
С ним писалось слово мерин,
Выстрел, турок, лепет, мак.
(Это выглядело так:
Выстрелъ, меринъ, лепетъ, макъ).
Знак встревал в любое дело,
Заявлял на все права.
С ним черствели и твердели
Даже мягкие слова.
Так вот он и верховодил,
Захватив полсловаря,
До семнадцатого года,
А точней - до Октября.
Тут ученые и взяли
В оборот настырный знак:
- Это ведь, - они сказали, -
Знак-помещик, знак-кулак!
В десяти-томах полтома,
Занимает твердый знак.
Столько шума, столько грома,
Пользы ж нет и на пятак!
Ять ученые изгнали,
А ему сказали так:
- Может слово лишь в начале
Сделать твердым твердый знак.
Пусть в Грамматике гуляет
И прохожим объявляет,
Что отныне твердый знак
Ей помощник, а не враг...
Так живет он в алфавите,
В прошлом самый знатный знак.
Он ведь, что ни говорите,
Тоже нужен как-никак.

Георгий Граубин