Информация о материале

Просмотров: 307

Песня летчика

Их восемь, нас — двое. Расклад перед боем
не наш, но мы будем играть.
Сережа, держись! Нам не светит с тобою,
но козыри надо равнять.
И этот небесный квадрат не покину,
мне цифры сейчас не важны:
сегодня мой друг защищает мне спину,
а значит — и шансы равны.
Мне в хвост вышел «мессер», но вот задымил он,
надсадно завыли винты.
Им даже не надо крестов на могилы,—
сойдут и на крыльях кресты.
Я – « Первый», я— «Первый», они под тобою,
Я вышел им наперерез...
Сбей пламя, уйди в облака, я прикрою!..
В бою не бывает чудес.
Сергей, ты горишь! Уповай, человече,
теперь на надежность строп.
Нет, поздно — и мне вышел «мессер» навстречу.
Прощай, я приму его в лоб!..
Я знаю, другие сведут с ними счеты...
Но, по облакам скользя,
взлетят наши души, как два самолета,—
ведь им друг без друга нельзя.
Архангел нам скажет: «В раю будет туго».
Но только ворота — щелк,
мы Бога попросим: «Впишите нас с другом
в какой-нибудь ангельский полк».
И я попрошу Бога, Духа и Сына,
чтоб выполнил волю мою:
пусть вечно мой друг защищает мне спину,
как в этом последнем бою.
Мы крылья и стрелы попросим у Бога,
ведь нужен им ангел-ас.
А если у них истребителей много —
пусть пишут в хранители нас.
Хранить — это дело почетное тоже,—
удачу нести на крыле
таким, как при жизни мы были с Сережей,—
и в воздухе и на земле.

В. Высоцкий

Информация о материале

Просмотров: 320

Песня самолета-истребителя

Я — «ЯК», истребитель. Мотор мой звенит.
Небо — моя обитель.
Но тот, который во мне сидит,
считает, что он — истребитель.
В этом бою мною «юнкере» сбит,—
я сделал с ним, что хотел.
Но тот, который во мне сидит,
изрядно мне надоел.
Я в прошлом бою навылет прошит,
меня механик заштопал,—
но тот, который во мне сидит,
опять заставляет — в штопор.
Из бомбардировщика бомба несет
смерть аэродрому,
а кажется, стабилизатор поет:
«Мир вашему дому!»
Нот сзади заходит ко мне «мессершмитт».
Уйду — я устал от ран.
Но тот, который во мне сидит,
я вижу, решил — на таран!
Что делает он! Вот сейчас будет взрыв!..
Но мне не сгореть на песке,—
запреты и скорости все перекрыв,
я выхожу из пике.
Я - главный. А сзади... Ну чтоб я сгорел!
Где же он, мой ведомый?!
Вот он задымился, кивнул — и запел:
«Мир вашему дому!»
И тот, который в моем черепке,
остался один — и влип.
Меня в заблужденье он ввел, и в пике —
прямо из мертвой петли.
Он рвет на себя — и нагрузки вдвойне.
Эх, тоже мне летчик-ас!..
И снова приходится слушаться мне,—
но это в последний раз.
Я больше не буду покорным, клянусь,
уж лучше лежать на земле!..
Ну что ж он не слышит, как бесится пульс:
бензин — моя кровь — на нуле!
Терпенью машины бывает предел,
и время его истекло.
И тот который во мне сидел,
вдруг ткнулся лицом в стекло.
Убит! Наконец-то! Лечу налегке,
последние силы жгу.
Но что это, что?! Я в глубоком пике —
и выйти никак не могу!
Досадно, что сам я не много успел,
но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
«Мир вашему дому!»

В. Высоцкий

Информация о материале

Просмотров: 67

* * *

Я полмира почти через злые бои
прошагал и прополз с батальоном,
а обратно меня за заслуги мои
санитарным везли эшелоном.
Подвезли на родимый порог —
на полуторке к самому дому.
Я стоял и немел, а над крышей дымок
подымался совсем по-другому.
Окна словно боялись в глаза мне взглянуть,
и хозяйка не рада солдату —
не припала в слезах на могучую грудь,
а руками всплеснула — ив хату.
И залаяли псы на цепях.
Я шагнул в полутемные сени,
за чужое за что-то запнулся в сенях,
дверь рванул — подкосились колени.
Там сидел за столом, да на месте моем,
неприветливый новый хозяин.
И фуфайка на нем, и хозяйка при нем,—
потому я и псами облаян.
Это значит, пока под огнем
я спешил, ни минуты не весел,
он все вещи в дому переставил моем
и по-своему все перевесил.
Мы ходили под богом — под богом войны,
артиллерия нас накрывала.
Но смертельная рана нашла со спины
и изменою в сердце застряла.
Я себя в пояснице согнул,
силу воли позвал на подмогу:
«Извините, товарищи, что завернул
по ошибке к чужому порогу...»
Дескать, мир да любовь вам, да хлеба на стол,
чтоб согласье по дому ходило...
Ну а он даже ухом в ответ не повел:
вроде так и положено было.
Зашатался некрашеный пол,
я не хлопнул дверьми, как когда-то,—
только окна раскрылись, когда я ушел,
и взглянули мне вслед виновато...

В. Высоцкий

Информация о материале

Просмотров: 106

Песня о Земле

Кто сказал: «Все сгорело дотла,
больше в землю не бросите семя...»,
кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время...
Материнства не взять у Земли,
не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
и воронки — как раны зияют.
Обнаженные нервы Земли
неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет,
не записывай Землю в калеки.
Кто сказал, что Земля не поет,
что она замолчала навеки?!
Нет! Звенит она, стоны глуша,
изо всех своих ран, из отдушин,
ведь Земля — это наша душа,
сапогами не вытоптать душу.
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время...

В. Высоцкий